Я собирался снимать фильм 40 лет назад, но тогда картину посчитали дорогой и безыдейной. Главную роль должна была играть Марина Влади. Она тогда очень хотела сниматься, чтобы чаще бывать в России.
Определить что-то – значит ограничить. Поэтому я совершенно не понимаю, о чем мой фильм и какая его главная мысль. Об этом мне потом скажут зрители.
В Анечке Горшковой есть русская стать. Сегодня на актерском рынке не так много актрис с такой статью. Для предыдущей своей картины, я нашел такую девочку, но в итоге она стала обычной селедкой. Аней я пока не разочарован и по сей день любуюсь.
С художником «Пассажирки» я работаю всю свою творческую жизнь, начиная с дипломного фильма. Я ему доверяю, поэтому никогда не захожу в декорации, пока они не достроены, и всегда с нетерпением жду дня, когда можно будет зайти и увидеть, что же художник натворил.
Представьте себе современный парусный корабль. Там все железное. Исторический фильм там снимать категорически нельзя. Мы его видоизменили настолько, что капитан, вернувшись из отпуска, долго стоял перед судном и не решался подняться.
Иосиф Кобзон - уникальная личность в искусстве. Найдется огромное количество людей, которые хотят выразить ему благодарность. У меня такая возможность была. В титрах стоит его имя.
Это не попкорновое кино, и прокатчик прекрасно понимает, что нынешний зритель кинотеатра не будет его смотреть, также, как он не смотрел «Артистку», «Не хлебом единым» и «Благословите женщину». Начиная с «Ворошиловского стрелка», ни один человек не может похвастаться, что видел мой фильм в кинотеатре, кроме журналистов, и тех, кто был на премьере. Это кино сделано для тех, кого офисный планктон называет отстоем, но я их называю советскими зрителями.
Недавно Ренат Давлетьяров, с которым я сейчас снимаю новый фильм, меня спросил: «О чем твое кино?». Я сказал, что назвал бы его «Любовь-морковь 4».
Источник: Видео.ру
|
