Посмотрел лунгинского "Царя". Отстой.
Сюжет
Прежде всего, фильм невероятно и безнадежно скучен. После 30 минут просмотра у меня возникло желание встать и уйти. Обычно я так и делаю, но на этот раз решил досмотреть до конца: к самому фильму у меня интерес как у зретеля пропал, но оcтался интерес к фильму как к "культурному явлению", каковым его представляли - все-таки не так много у нас фильмов на исторические темы и тем меньше об Иване Грозном (см. Примечание).
Сюжета как такового у фильма нет. Фильм представляет собой четыре части, которые почти никак не связаны между собой: 1. Молитва Царя 2. Война Царя 3. Гнев Царя и 4. Веселье Царя. Все, что их связывает - это отношения двух главных героев: царя Ивана Грозного и митрополита Филипппа. Больше ничего. "Филипп приехал. Филипп стал митрополитом. Филипп попал в опалу. Филлипа убивают". Вот и весь "сюжет". Если бы Лунгин добавил еще две-три части (например, 5. "Охота Царя", 6. "Пир Царя" или 7. "Женитьба Царя") - то к картине это ничего не добавило бы и не прибавило бы, и ощущение внутренней несвязанности картины, распадающейся на фрагменты, осталось бы тем же самым. Видимо, Лунгин понял, что придать фильму единую целостную динамику ему не удастся, и поэтому просто разбил его на четыре части - как бы в "художественных целях". Но это от беспомощности. Чтобы сделать из фильма, состоящего из отдельных сюжетов, конфетку, нужно быть Тарантино с его "Криминальным чтивом", а чтобы снять фильм и вовсе без сюжета, нужно быть Звягенцевым с его "Возвращением". В общем, фильм оставляет впечатление не слишком удачной экранизации не слишком удачной театральной пьесы.
Иван Грозный
Петя Мамонов - это Петя Мамонов. Я видел его в "Звуках Му", видел в сольных спектаклях, и видел в фильмах Лунгина. И Мамонов везде одинаков - чтобы он ни играл и чем бы ни занимался, это злой шут, который интересно и забавно рассуждает о самых пошлых и банальных вещах. Есть в нем что-то от умудренного философией бомжа. Но я решительно не понимаю, почему у Лунгина бомжество ассоциируется с "культурой"("Такси Блюз"), с православием ("Остров") и с русскими царями ("Царь"). Впрочем, Лунгин и сам немного похож на бомжа.
В роли Ивана Мамонов - никакой. Когда Иван разговаривает с духами убитых им князей (вся сцена является очевидным рефреном пушкинского "Бориса Годунова", которая уже стала классикой), то там нет ни драмы, ни даже ужаса. Это сцена из психиатрической больницы. Или из наркопритона. Но никак не из мятущейся русской истории или властной дилеммы между праведностью и насилием.
"Царь" Мамонова ужасен, но не грозен. Такой страх может вызывать псих, сбежавший с больницы, или отморозок из подворотни. Но не человек, обладающий властью, который одним мановением руки или кивком отправляет людей на эшафот. Лунгин, взявшийся поразмышлять в своем фильме о величии и ужасе властной ноши, похоже, вообще прошел мимо темы власти, и даже близко не способен понять (или хотя бы прочувствовать как художник), что это такое. Лунгин понимает власть как отморженность уркагана в каком-нибудь местечковом притоне. Не более того. Поэтому и его царь - это скорее шут, нежели властитель. (Впрочем, я вполне допускаю, что именно так понимается бремя власти в российской полуеврейской элитке, и Лунгин просто отобразил состояние душ ныне правящих).
Это впечатление убогости власти особенно усиливается в сценах поклонения царю, в которой народ падает ниц как на мусульманском намазе, сотни людей ползают на коленках и где, наконец, девки, запреженные в телегу, бредут, понукаемые кнутом. Вся дикость азиатской души Лунгина каким-то образом вдруг стала бытом Московской Руси.
Митрополит Филипп
Пожалуй, самая неудачная роль Янковского. Мы любили этого актера за его невероятную живость, за его лукавый взгляд, в котором так ярко отображена вся противоречивость и сложность человеческой природы. У Лунгина Янковский вообще лишен какой-либо живости, и весь фильм ходит с одним выражением лица - выпученным немигающим взглядом, который, видимо, по замыслу режиссера, должен был продемонстрировать православное смирение и бесстрастность. Вообще же митрополит Филипп в фильме Лунгина больше похож на туповатого советского диссидента, нежели на православного пастыря. В этом образе нет не только живости и драматизма, но даже и теплоты.
Очень жаль. Нужно вообще не представлять, что такое православие и иметь настоящий режиссерский "талант", чтобы превратить прекрасного актера Янковского в ходячую пустоту. Лунгину это удалось.
Воинствующая пошлость и пустота
Смешно сказать, но даже декорации и массовки в фильме Лунгина оставляют тягостное впечатление - как будто театральный реквизит выгрузили. А единственная "батальная" сцена (взятие Полоцка поляками) дана в такой убогой колее, что поневоле думаешь, что лучше бы ее и вовсе не было - фильм от этого только бы выиграл.
Фильм оставляет тягостное впечатление - впечатление какой-то невероятной пустоты и абсурда. Того самого кафкианского абсурда, который так часто сопровождает творения еврейских гениев. И даже нарочитая эпатажность и трюки на грани психиатрии не делают из их творений произведений искусства.
Примечание. «Царь Иван Васильевич Грозный» Александра Иванова-Гая, еще дореволюционный, с дебютом Шаляпина в кино. Самый известный - фильм Эйзенштейна, снятый под чутким руководством товарища Сталина в годы ВОВ с Николаем Черкасовым в роли Грозного. Комедия Гайдая благополучных и пустых 70-х. Был еще перестроичный "Царь Иван Грозный" Геннадия Васильева, запомившейся Игорем Тальковым в роли князя Серебряного. Остальные появления Ивана Грозного на экранах и вовсе едва ли кто запомнил ( «Кремлевские тайные шестнадцатого века» Бориса Бланка 1991 года, Гроза над Русью» Алексея Салтыкова и Михаила Селютина, 1992 года с Олегом Борисовым в роли Грозного и Ермак» Валерия Ускова и Владимира Краснопольского, 1996 года, в котором роль Грозного стала последней для Евгения Евстигнеева).
И вот - новый фильм о Грозном от советско-российского синематографа. Замах у Лунгина был поистине Эйзенштейновский, но получился только пшик.
Источник: runo-lj.livejournal
|
