Сегодня, 17 ноября, в Москве пройдет премьера первой части дилогии «На игре», снятой по книге Александра Чубарьяна «Игры в жизнь». Главные герои фильма – подростки-геймеры. Получив в руки экспериментальную программную разработку, они обретают суперспособности. Новоявленные супермены решают употребить приобретенную силу себе на пользу и вскоре оказываются втянутыми в гораздо более опасную игру, чем казалось.
О том, как создавался сценарий, шли съемки и какой ценой удалось уложиться в бюджет, корреспонденту GZT.RU рассказал сценарист и режиссер фильма Павел Санаев.
Павел, я начну со стандартного вопроса. Скажите, что фильм «На игре» значит лично для вас?
Когда я пересмотрел уже почти готовый фильм, там не хватало только нескольких сцен компьютерной графики. Я понял, какая это была безумная и наглая затея – в это все ввязаться. Ну, не российского кино это дело – снимать фантастический экшн. И фильм «На игре» – это такая беспардонная наглость, с его летающими в небе дирижаблями с суперспособностями героев. Но когда видишь, что у тебя получилось, сам своей наглости приятно удивляешься.
Есть мнение, что «Дозоры» Бекмамбетова лучше и понятнее, чем книги Лукьяненко, по которым они сняты. Не чувствуете, что у вас с фильмом «На игре» такая же ситуация?
Думаю, что наша ситуация не слишком отличается от ситуации с «Дозорами», хотя книги у Чубарьяна и Лукьяненко абсолютно разные. Я из всей трилогии «Дозоров» Лукьяненко, например, очень люблю книгу «Дневной дозор». История про ведьму, которая живет в необычном для людей мире, но при этом подвержена совершенно человеческим страстям, мне очень нравится и очень дорога. В фильме ее нет, вместо этой истории в фильме «Дневной дозор» – один спецэффект. Бекмамбетов раскрылся в этом фильме как придумщик эффектов, и я, не найдя любимой истории при просмотре, через полчаса просто наплевал на нее и уже наслаждался, если можно так сказать, глазами. В результате я люблю и книгу, и фильм, и для меня это совершенно разные произведения.
С фильмом «На игре» похожая ситуация: книга и фильм получились очень разными и сюжетно и содержательно. Книга может рассказать о внутренних перипетиях героев, а фильм дает визуальное представление о том, как раскручивается спираль этой истории.
Фильм «На игре» – это только первая часть. Он обрывается как бы на полуслове без всякого мессиджа. Почему вы не стремились сделать каждую ленту самостоятельным произведением?
То, что фильм обрывается – не случайность. Проект изначально создавался как две истории, где одна продолжает другую, и в итоге становятся одним целым. Но первая история так напичкана событиями, что все равно вы не можете сказать, что это была «раскачка» или «затравка». Это вполне самостоятельное произведение. Просто мысль его не завершена.
Даже если бы не стали выпускать его в двух частях и объединили эти фильмы в один – это просто невозможно было бы смотреть. Фильм очень напряженный все полтора часа, а представляете – два раза по столько?
Но мессидж будет. Будет именно во второй части. Но приготовьтесь сразу к тому, что он будет очень ненавязчивый. Я с мессиджем обжегся уже на фильме «Нулевой километр». Там тоже был месседж, но был подан в лоб: вот черное, вот белое. Из-за этого он, мне кажется, не дошел до очень большой части зрителей. «Нулевой километр» приняли только зрители от 15 до 19-20. Зрители. которые постарше, более циничные, эту работу не восприняли глубоко. Если бы я снимал этот фильм сейчас, то мысль, что любовь выше всякого статуса, осталась бы, но была бы подана совершенно иначе. Более тонко.
А на какой стадии сейчас вторая часть фильма?
Вторая часть называется «На игре: Новый уровень» и готовится к выходу в феврале 2010 года. Она сейчас полностью смонтирована, идет работа по звуку.
Известно, что сначала сценарий для фильма «На игре» писал автор книги «Игры в жизнь», по которой снимался фильм, Александр Чубарьян. Но, в конце концов, вы писали сценарий сами. У вас потом не было разногласий, ведь фильм в итоге от книги сильно отличается?
Нет. Саша прекрасно все понимал. Я ведь и сам в свое время столкнулся с тем, что книга и сценарий – совершенно разные вещи. В книге можно на пяти-шести страницах описывать переживания героев через их личное восприятие, а в кино это должно превратиться в сцену действия «здесь и сейчас». И превращать одно в другое – это тот навык, который не имеет совершенно никакого отношения к литературному творчеству и нарабатывается он совершенно по-своему.
Когда я начал писать по своей повести свой первый сценарий, я сходу получил мордой об асфальт. Думал: «Я написал большой развернутый текст, ну уж сценарий-то теперь точно напишу». И мне потом люди сказали, который этот сценарий читали: «Вот если бы мы не знали, что этот сценарий писал тот же человек, который написал повесть, то мы бы решили, что это какой-то конченный графоман».
Саша же мне в какой-то момент очень доверился, чему я был очень рад. Он уже видел и первую, и вторую часть, и писал в своем ЖЖ sanych74, что он очень волновался, очень переживал, но то, что получилось, ему понравилось. Но и от его, первого варианта сценария, в фильме что-то осталось, и в титрах он указан как соавтор сценария.
Тяжело шла работа над сценарием?
Пожалуй, да. У меня была довольно жесткая ситуация с началом съемок. Мне предложили этот проект, когда я заканчивал «Нулевой километр». Получается, я начал писать сценарий на перезаписи звука другой картины. Это было очень тяжело – не отдохнув сразу, ввязаться в новую работу. Но меня тогда так завела эта история про ребят-геймеров, что я просто не нашел сил отказаться.
Первая версия сценария, по которой фильм собственно был запущен, была написана за две недели в Ялте. Неделю я перед этим отдыхал, две недели писал сценарий. Через три недели привез, и мы это запустили. Но это была только схема. Потом все переделывалось, переписывалось, уточнялось. И самое тяжелое было в том, что эти процессы происходили уже во время подготовительного периода и местами даже на стадии съемок. Производственно это не только очень неправильно, но и еще очень тяжело. Но мы справились, и, судя по нынешней ситуации, это был прыжок в последний вагон. В кризис такой проект запустить было бы значительно сложнее.
Пришлось что-то выбросить из сценария по причине кризиса? Нет ощущения, что денег не хватило?
Ощущения того, что денег не хватило, нет. За исключением может быть пары сцен. Наши инвесторы вели себя осторожно и заведомо подставляться не хотели, поэтому у нас был бюджет, ограниченный потолком окупаемости российского кино – $7,5 млн на два фильма. И я не скажу, что это маленький бюджет. Если тратить эти деньги с умом, если не заказывать на съемочную площадку сумасшедшие обеды и не вызывать вертолет, когда вздумается, то этих денег может хватить на многое. Но есть и другая сторона: ограниченный бюджет – это всегда ограниченные сроки.
Производственные сроки этой картины, обеих ее частей, были рассчитаны на 116 смен. Тут чистая бухгалтерия: на смену боя на базе – 9 смен, на сцену захвата базы – 12 смен, на сцену драки в кафе – 3 смены. Но так получилось, что нам эти 116 смен сократили до 97. В результате нам пришлось что-то уплотнять.
Я сосредоточился на том, чтобы снять в истории самое главное. В результате мы уплотнили те сцены, которые были наименее значимы. В результате, например, драку в кафе мы снимали не три смены, а одну. Что, конечно, сказалось на размахе этой драки. Но наиболее значимые сцены – бой в городе, нижегородская история и вся финальная часть – были сняты в полном объеме, так как они и задумывались.
В фильме есть сцена проезда Риты, то как она ведет машину (по сценарию она становится суперводителем – прим. GZT.RU). На это планировалось целых пять смен. Там была целая история, о том, как она поехала, как за ней гналась милиция, подробная погоня, в которой мы должны были видеть все ее водительские навыки и так далее. И в сценарии у нас был экшн, расписанный, подробно раскадрованный… От этой сцены пришлось отказаться – все сократили до одно сцены. Сколько успели – столько снял. Но эта история не про Риту, и потеря напряженной погони совершенно не выглядит гибельной для фильма.
Евгений Ершов
Источник: gzt
|
