Новый фильм Мартина Скорсезе «Shutter Island», получивший в отечественном прокате громкое название «Остров проклятых», как кажется, вызвал немалый интерес среди отечественных киноманов. По крайней мере, в первые дни проката фильма кинотеатры были практически полностью заполнены желающими увидеть новый шедевр оскароносного мастера.
Оно и не удивительно, ведь трейлер, который демонстрировался в течение нескольких месяцев, предшествующих премьере, обещал нечто удивительное: готические интерьеры, мрачное настроение, темные, затхлые помещения, клетки и безумные взгляды актеров. И посреди всего этого «великолепия» нынешний любимец мастера – актер Леонардо Ди Каприо, давно переставший быть сводящим с ума девочек школьного возраста метросексуалом и превратившийся в истинного мачо, а, если говорить по-русски, - в «настоящего мужика» с трехдневной щетиной. Однако, как это часто бывает, трейлер оказался лучше самого фильма. Почему?
Это вина прокатчиков, сумевших обеспечить фильму грамотный PR, который и привлек в кинотеатры многочисленные толпы зрителей. Однако у пиарщиков не получилось изначально предупредить зрителя о том, что же он увидит. И прежде всего, это касается перевода названия фильма «Остров проклятых». Как оказалось, никаких проклятых в фильме нет. А есть просто сумасшедшие преступники, которые живут на острове, превращенном в тюремную психиатрическую больницу. Этих самых преступников в данной больнице лечат самым прогрессивным способом. Среди них есть особо опасные, которых держат в железных клетках. Есть менее опасные: эти просто гуляют на свежем воздухе.
Кто кого проклял и причем здесь вообще проклятые, - не совсем понятно. Лучше бы оставили оригинальное название «Shutter Island», или перевели бы его как «Остров Шаттер», коли сложно найти эквивалент слову «shutter», который бы в русском языке сочетался со словом «остров». Ведь по-английски «shutter» - жалюзи, ставень, задвижка. Впрочем, если бы действительно встала необходимость придумывать название, которое бы хоть как-то отвечало содержанию фильма, то более всего подошло бы «Остров Непроницаемость».
Именно слово «непроницаемость» более всего подходит для описания той обстановки, в которой оказывается герой Ди Каприо. Остров непроницаем для взгляда извне (никто не знает, что там в действительности происходит), он не проницаем для взгляда изнутри (все на острове, будучи повязанными круговой порукой, хранят какой-то страшный секрет). Остров как бы находится вне времени. Здесь за стеной форта, построенного еще в XVIII веке и отделенном от материка проливом, в котором постоянно бушуют штормы, нет ни прошлого, ни будущего, да и само настоящее, будучи как бы смазанным, выглядит крайне нечетко.
Это ощущение вневременности усиливается постоянными флешбэками главного героя, которые уводят его в Дахау, как будто бы освобожденный американскими солдатами (хотя, если судить по надписи над воротами лагеря и ее художественному исполнению, – это был все-таки Освенцим). В этих возвращенных воспоминаниях герой Ди Каприо то видит свою погибшую жену, то какаю-то девочку, то инициирует расстрел охранников концлагеря. Важно здесь то, что сами по себе эти воспоминания не менее реальны, чем то, что его окружает. Он оказывается как бы в двух мирах, не зная, к какому себя отнести. И это самое важное.
В конце фильма оказывается, что он не принадлежит ни к одному из заявленных в начале фильма миров. Он живет в третьем мире, который и есть объективная реальность. Правда, ее объективность явно не ленинская. Это не нечто данное герою в ощущениях, поскольку в ощущениях ему было дано нечто иное. Объективная реальность – это то, что он должен признать в качестве таковой, поскольку все вокруг ее таковой считают. А в этой реальности он, оказывается, убил свою жену, за то, что она умертвила его детей. Сам же он забыл о том, что произошло, и пережитый им ужас прорывается в тех самых флэшбэках, которые с реальностью ничего общего не имеют.
Впрочем та реальность, в которой прожил герой Ди Каприо большую часть фильма, тоже таковой не является – это всего лишь хорошо срежессированный спектакль, призванный пробудить те самые забытые воспоминания. Иными словами, главный герой жил не своей жизнью и вспоминал то, чего не было. Он оказывается психологическим «голодранцем», у которого нет ничего своего, за исключением одного – собственных поступков. Вот это уж точно было его, пусть даже совершались они в фантасмагории миражей и непонимания происходящего.
Именно с этой точки зрения – возвращения человеком самого себя, – вероятно, и следует рассматривать финальную сцену фильма, в которой герой Ди Каприо полностью осознавав, что он делает, решается на лоботомию, ведь только так он может подтвердить свое право остаться человеком на «Острове Непроницаемость».
Источник: russ.ru
|
