Алла Довлатова – известная радиоведущая рассказала корреспонденту "РВ", какой, по её мнению, должна быть правильная радиостанция и почему, после 20 лет работы в СМИ ей очень хочется играть на сцене.
«Вы должны работать на радио»
– В этом году 20 лет как вы работаете на радио. Вы, получается, ещё в школе туда попали?
– Да, я, как и многие дети, увлекалась журналистикой. Тогда существовала хорошая практика: авторам самых лучших материалов в нашей детской редакции разрешали вести передачу на радио. Однажды я взяла интервью у солиста группы «Невский проспект», оно понравилось моим сверстникам и в награду меня в числе других ребят делегировали вести передачу. Мы вместе написали сценарий и пришли на запись. И когда включился микрофон, я начала говорить что-то от себя, совсем не то, что было написано. Я абсолютный импровизатор – не могу смотреть в бумажку и читать по ней. Мне кажется, что раз это уже написано, то совершенно никому не интересно. Естественно, от такого моего поведения тут же сбились партнёры, начал ругаться редактор, говорить, что, если я срочно не возьму себя в руки, это будет моя последняя запись. В конечном итоге, когда мы записали всё, он меня выгнал и сказал больше не приходить. Я так понимаю, это был воспитательный момент. Но, если меня выгнали, я уже и не приду. Дома я послушала вместе с родными программу,и мне страшно захотелось опять на радио. Потому что один раз в эфире – и всё, ты уже заболел этим… Есть такая магия у радио, телевидения.
В общем, страдала я и мучалась, а потом всё-таки пришла, забилась в угол и сижу там тихо-тихо как мышка… А они опять выбирают лучших авторов. И вдруг наш редактор смотрит на меня и говорит: «Я хочу всем сообщить, что с недавних пор у нашей программы появилась бессменная ведущая», – и приглашает меня к редактору детских и молодёжных программ Татьяне Андреевой.
Я никогда не забуду эту женщину, она моя крёстная на радио. Когда мы пришли, Татьяна Ниловна широко мне улыбнулась и сказала: «Как бы ни сложилась ваша судьба, вы должны работать на радио обязательно, потому что у вас великолепно ложится на плёнку голос – такое бывает очень редко». Там действительно была какая-то особенность – на плёнке некоторые голоса начинали звучать интереснее, ярче. Конечно, после таких слов я поняла, что только журналистика, только радио, поступила в университет и все годы учёбы продолжала работать. Это судьба.
«Маяк» предлагать
– Почему вы ушли с «Русского радио» (утреннее шоу «Подсолнухи» – Ю.Д.) на «Маяк»?
– Мне захотелось иметь возможность общаться с людьми на острые темы, обсуждать всё, как есть, возмущаться по поводу и приносить этим пользу. Мне кажется, сейчас это важно и нужно. Но и на «Маяке» мне не дали этого делать. Когда в прошлом году в разгар кризиса на 30% повысили цены на ж/д билеты, на самые дешёвые плацкартные места, мы сразу сделали об этом программу. Руководство РЖД тут же написало бумагу с просьбой отстранить меня от эфира, потому что мы позволили себе критику. И я поняла, что на «Эхо Москвы» мне бы дали за это премию, а здесь другие правила игры. «Маяк» – радиостанция государственная, здесь, с одной стороны, нет чистого «развлекалова», но, с другой, критиковать государственный строй нельзя. Я не хочу обижать своих коллег, но мне это неинтересно.
– Прочему же не уйти на «Эхо Москвы»?
– На «Маяке» работает человек, которому я благодарна за то, что он взял меня когда-то на «Русское радио». Это Сергей Архипов. Нас связывают долгие годы дружбы, и просто так взять и кинуть его я не могу. Я из тех людей, которые не предают.
Учитель
– Через два года после поступления на факультет журналистики, вы начали учиться в театральном вузе. Поменялись жизненные ориентиры?
– Нет, это отдельная история. После первого курса института летом я с родителями приехала в Ялту, в Дом творчества «Актёр». В тот момент я уже работала на радиостанции, а потому привезла с собой огромный – раньше такие были – репортёр (профессиональное записывающее устройство – ред.), чтобы попытаться взять интервью у всех актёров, которые в тот момент отдыхали здесь. В первую очередь подошла к Сергею Шакурову. Он меня очень неласково послал, сказал что-то вроде: «Как вам не стыдно, я здесь лежу загораю с семьёй, а вы ко мне пристаёте! Журналисты эти везде найдут!». Я, конечно, расстроилась, но всё-таки подошла ещё к Михаилу Пуговкину. Михаил Иванович не отказал, и тогда мои родители решили, что надо непременно подготовить номер к приходу народного артиста. Папа сбегал на рынок, купил корзину фруктов и бутылку коньяка. Когда Михаил Иванович зашёл и увидел накрытый стол, он хлопнул в ладоши и сказал: «О-о-о, я вижу, меня ждали, чувствую, разговор получится!». Так и случилось.
На следующий день, когда я пришла на пляж, все мне уже улыбались – и Эммануил Виторган, и Михаил Светин, и все были готовы общаться. В итоге у меня была куча всевозможных интервью. В числе тех, кто отдыхал в тот момент в Доме творчества, был и режиссёр Игорь Владимиров (ученик Георгия Товстоногова, главреж театра им. Ленсовета – ред.). В его театр я ходила с детства, в моём понимании он всегда был самым великим питерским режиссёром. А потому для меня подойти к этому человеку стоило нечеловеческих усилий. В конце концов я решилась, нет, правильнее будет сказать, что папа буквально пинками вытолкал меня на это интервью. И вот я иду, ножки дрожат. Чувствую: нет, не могу, хотела уже повернуть назад и вдруг слышу, как он мне говорит: «Ну, наконец-то, а я уж думаю: у этого взяла интервью, у того, у Светина, у Виторгана, у Фульфа – а чем я-то хуже?» Мы с ним говорили очень долго, два часа, я записала целую кассету, а он в тот момент как раз писал книгу и попросил отдать ему эту кассету, чтобы потом он мог использовать запись. Я приехала в Питер, позвонила ему. А как раз в этот момент по телевидению часто шла реклама с моим участием. Первая фраза Игоря Петровича была: «Это ты в телевизоре? Быстро ко мне!». Я приехала, и он мне сразу сказал, что через год набирает курс и что я должна у него учиться. Весь этот год я ходила к нему каждый день, мы занимались по три-четыре часа, репетировали какую-то пьесу. Она, конечно, так и не вышла. Но, я помню, Дима Нагиев как-то провожал меня на Таврическую к дому Игоря Петровича (а Владимиров не взял его к себе в театр, хотя я за него просила) и перед тем как распрощаться сказал: «Как я тебе завидую: ты за этот год уже окончила театральный институт». Я, конечно, начала говорить, что ещё даже и не поступила, но Нагиев оказался прав, потому что за тот год я фактически получила индивидуальное театральное образование. Год общения с таким мастером…Я не знаю, кому так ещё везло…
Игорь Петрович – это мой самый главный учитель в жизни. 10 лет его уже нет, и всё равно я всё время о нём вспоминаю, его слова, лицо, мимику. Вот такое счастье в жизни было мне подарено…
Творческая реабилитация
– Вы стали больше играть в театре. Хочется ещё где-то себя реализовать, кроме радио?
– Я считаю, что у меня на радио получилась счастливая судьба. Всё, о чём я мечтала, сбылось. Поэтому я сейчас гораздо больше внимания уделяю театру, пусть и антрепризному. Сейчас у меня уже шесть спектаклей и, конечно, это уже совсем другое творчество. Здесь у меня возможностей для роста больше. Я вернулась на сцену благодаря Стасу Садальскому, который позвал меня к себе в проект «Декоратор любви». За это я ему очень благодарна, потому что долгие годы меня не покидало ощущение, что я не выполнила свой долг перед Владимировым, что он во мне ошибся. Сейчас мне кажется, что я смогла реабилитироваться в глазах своего учителя.
– Шесть спектаклей, шоу Аллы Довлатовой на «Маяке». И при этом три ребёнка. Наверное, много времени проводите с детьми?
– Конечно, я не могу проводить с ними так много времени, как женщина, которая сидит дома. Но в выходные всегда стараюсь быть с детьми. Минимум четыре раза в год мы куда-то ездим всей семьёй, разумеется, без нянь. Дети быстро привыкают, что мама и папа рядом, такой порядок вещей их вполне устраивает, и нянь потом они долго не слушаются.
Свои секреты
– У вас есть свой секрет успеха?
– Просто надо трудиться и не жалеть себя. Вот как на сцене: тратиться надо.
– А секрет красоты?
– Конечно, надо за собой следить: ходить к косметологу, в спортзал, есть поменьше. Но не в этом основной секрет. Настоящая красота идёт изнутри. Скорее всего, женщине нужно любить, быть счастливой, не страдать и – главное – не злиться. Как мне недавно Лариса Гузеева сказала: от обиды – болезни, от зависти – старость…
– И, наверное, надо быть любимой…
– Стараться. Если есть мужчина – беречь его, а если нет – искать.
Новогодние пожелания
– О чём вы мечтаете?
– Мне хочется, чтобы было много работы, не было застоев и пауз. Ещё хочется и себе и вашим читателям пожелать работать не ради денег (всех всё равно не заработаешь), а ради собственного роста. В конце концов, даже если ради денег, я, например, точно знаю, что стараюсь побольше зарабатывать для детей, а не для себя.
Хочу всем пожелать хорошей работы, счастья и здоровья, отсутствия стрессов и потерь. С наступающим Новым годом!
Источник: OnAir
|
